Василий Геронимус, кандидат филологических наук, старший научный сотрудник Государственного историко-литературного музея-заповедника А.С. Пушкина, Член ЛИТО Центрального Дома Учёных, посетил премьерный показ и делился с читателями МГЦАО профессиональным творческим мнением.

Талантливый человек во всём талантлив – эти слова приходят в голову при чтении пьесы Натальи Захаровой «Доказательства любви». Сияющая в мире русской сцены, актриса Захарова проявила себя в качестве талантливого драматурга. Пьеса жизненно естественна и жизненно узнаваема, она вводит зрителя в сценический мир художественных условностей, отвлечённых символов, которые органически вписываются в изобразительную среду пьесы. Например, один из главных героев пьесы – французский журналист, работает в своём кабинете, где на столе у него стоит с бюст Наполеона, который как французский символ органически вписывается в миропорядок журналиста.

Действие пьесы начинается с той офисной суеты и нервотрёпки, которая мыслима в нынешнем социальном пространстве. Автор не копирует действительность, а очень тонко и художественно остроумно показывает её с двух сторон. С одной стороны, офис журналиста узнаваем для всякого русского зрителя, который наверняка знает, что такое напряжённая обстановка на работе и что такое профессиональный коллектив, где один не прочь подсидеть другого. С другой стороны, обстановка, показанная автором, несёт в себе едва заметные, но всё-таки различимые и разительные приметы французского духа.

Пьеса замечательна ещё и тем, что подобно вершине айсберга она таит за собой пласты истории, непосредственно не охваченные, но подразумеваемые в пьесе. Её действие происходит в наши дни, но содержит в себе признаки упоительного ретро – это ещё один на редкость талантливый ход автора. Перекличка России и Франции в пьесе показана и благодаря трогательным фрагментам действия или своего рода лирическим отступлениям, посвящённым русской литературной эмиграции – например, Бунину. (Эти вставки в пьесе даны художественно тактично и убедительно).

В обстановке французских журналистских борений завязывается острый и, более того, скандальный сюжет пьесы. Журналистскую братию сотрясают наделённые властью чиновники от правосудия, которые стремятся правдами и неправдами легализовать жизненные требования сексуальных меньшинств.
Пьеса начинается с того, что в офис известного журналиста врывается русская женщина, цель которой морально и юридически защитить своего сына, отнятого у неё противозаконным судебным решением. Воссоздавая взаимоотношения популярного журналиста и несчастной матери ищущей справедливости, драматург использует едва ли беспрецедентный в мировой литературе сюжетный приём. С редким художественным остроумием разворачивает в принципе традиционную сюжетную коллизию: известный журналист, с одной стороны, весьма вяло откликается на просьбы незнакомки о помощи и воспринимает их даже с некоторым раздражением; с другой стороны, в душе у него еще теплится нечто настоящее, и он выказывает интерес к ее судьбе.

Постепенно его заинтересованность разгорается все больше и больше, и вот он уже вовлечён в скандальное расследование, которое ведёт несгибаемая женщина. Ей удается вовлечь журналиста в свою проблему, их связывает общее расследование.

Как жизнь журналиста меняется по мере того, как в неё входит русская женщина, показано в пьесе потрясающе сильно (причём сила автора именно в выразительных деталях). Наталья Захарова – автор психологически чуткий. Переход журналиста от нежелания вникать в чужую беду к готовности вмешаться и помочь, показан в пьесе художественно убедительно, актёру, который возьмётся за роль журналиста, будет что играть. Не менее удачно описана в пьесе и русская женщина. Помимо долгих судебных разбирательств, которые она вынуждена вести, она же – автор яркой и талантливой книги, где в красках описано то, что вершит французское правосудие с судьбами детей. О его деструктивной практике писательница рассказывает на примере судьбы своего сына.

Параллельный перевод судебного скандала в некое литературно художественное измерение чрезвычайно оживляет действие пьесы. Произведение в произведении литературоведы называют термином «интертекст». Так вот, в пьесе интертекст как нельзя более уместен. Он придаёт действию глубину и многогранность, фрагменты скандальной книги эстетически ненавязчиво, художественно и естественно привходят в структуру действия.

Благодаря интертексту пьесы труды и подвиги русской матери в судебном разбирательстве показаны также как своего рода творчество, а творчество показано в его социальной остроте, в его причастности к судебному скандалу. В пьесе остроумно показано, как книга героини – художественное произведение! – становится своего рода яблоком раздора в судебно-юридической сфере. Книгу не хотят печатать, поскольку боятся, что власть имущие персонажи узнают в произведении себя. А издательство рискует пострадать по закону о клевете.

Разумеется, в Европе социальные мытарства женщины разворачиваются несколько по-иному, чем они могли бы разворачиваться в России, но умеренная адаптация сюжета пьесы к отечественным реалиям делает пьесу в истинном смысле универсальной – воспринимаемой не только из Франции, но также из России. Сюжет пьесы понемногу достигает своего накала, динамично устремляется к своей кульминации. Автор умеет ритмически организовать житейский материал, одновременно не навязывая ему упрощённой сюжетной схемы – что является несомненным достоинством пьесы.

По ходу сюжета Наталья Захарова продолжает приятно изумлять искусством смыслоразличительной детали. Так, увлечение жены журналиста собаками, занятие в принципе вполне нейтральное, художественно маркирует равнодушие жены к профессиональной жизни мужа, а также – её французскую чопорность, противоположную русской душевности. Заниматься выставками собак в изображаемом автором контексте – это поверхностная мода. При всём том, Наталья Захарова избегает банальных и водевильных ходов – например, журналист и женщина из России не становятся любовниками, хотя вездесущая журналистская братия, которая следует за героем пьесы буквально по пятам, отслеживая каждый его шаг, рада раструбить повсюду о том, что у скандальной знаменитости появилась новая, русская пассия.
Автор пьесы нигде не фальшивит. Поразительно точны, например, диалоги журналиста с русской писательницей. Она интуитивно чувствует и видит душой, что отношения журналиста с женой прохладны и формальны. В разговоре с писательницей о своей жене журналист откровенен. И, однако, в пьесе отсутствует вульгарное упрощение его семейной ситуации.
Он не говорит, что в своё время женился на деньгах, но признаёт, что своевременная женитьба на статусной девушке была частью его социального успеха. По-французски точно и психически многомерна показана в пьесе жена журналиста – играющей её актрисе будет, где развернуться.

Пьесу венчает счастливый финал – женщине при помощи журналиста удаётся добиться правды. Виновные наказаны. Сын героини обнимает мать. У них символическая фамилия – Кутузовы. И французский журналист Дюрок – потомок генерала, приближенного к Наполеону, всемерно отдаёт должное Кутузову – русскому военному гению.

А счастливая женщина, обретшая сына, в свою очередь говорит о христианской молитве за врагов, к которой способен русский человек.

Из пьесы волей-неволей вырисовывается мысль, что современная Европа уподобилась Библейскому Содому. Да, современный мир катится незнамо куда… Но и логика автора пьесы, при всём его патриотизме, не позволяет утверждать, будто в современной Франции, некогда исхоженной русским страдальцем Буниным, не осталось ничего настоящего и святого. Спор о том, является ли Россия одной из стран Европы или же она идёт непонятным Европе самостоятельным путём, ведётся у нас никак не менее трёх столетий, начавшись со времён Петра.

Пьеса написана Натальей Захаровой блистательно.Талантливый человек во всём талантлив.